Возможны ли ещё оригинальные интерпретации «Ромео и Джульетты»?
Пьеса «Ромео и Джульетта», написанная Шекспиром в конце XVI века, претерпела уже, наверное, более тысячи отражений в кино, театре, опере и балете. Свою версию легендарной трагедии имеет и Государственный театр оперы и балета УР.
Сюжет рассказывать никому не надо — кубок с ядом стоит на сцене ещё до начала первого действия. «Ромео и Джульетта — XX век» в интерпретации главного балетмейстера Театра оперы и балета УР Николая Маркелова учитывает то, что идеей зрителя не удивишь, и потому пытается по-новому обыгрывать сюжет в деталях. Ключевыми цветами постановки становятся красный и чёрный как символы противостояния семей Монтекки и Капулетти. Красно-чёрный костюм и у рока, разлучающего двух влюблённых, лишь Ромео и Джульетта порхают по сцене в белых одеждах. Сами подмостки преображаются чуть ли не ежесекундно: на экране портреты героев сменяют тени, картины, танки и ядерные взрывы, декорации то появляются, то снова взмывают под потолок, сцена периодически вращается, свет меняется в зависимости от выхода героев или смены мест действий. Словом, динамика потрясающая: только что мы были на площади и вдруг перенеслись в сад Джульетты, на балу — и уже в фамильном склепе.
Расстраивает музыка — оркестровая яма закрыта, балет идёт под фонограмму. Но и здесь не без сюрпризов: смесь произведений Чайковского, Queen и прочего, к своему стыду, неизвестного pop-вокала. «Осовременили» и героев трагедии — Меркуцио танцует в кожанке, а Тибальт, исполняя фуэте, размахивает афрокосами. Подобные изменения по душе школьникам, занимающим добрую треть зрительного зала. Шум от их разговоров не смолкает весь антракт, а во время самого балета в зале не слышно ни одного шепотка. После окончания постановки ребята некстати выбегают с цветами на сцену, даже не дав артистам поклониться. Какой уж тут этикет, когда эмоции переполняют!
